Сергей Стрельцов.

Песни Благословения.

 

0001

Воздев пророческие длани

 И глас возвысив до небес,

 Поэт* взыскует лишь чудес

И только Бог ему желанен.

 Окровавлен тернов венец

Его покроет в час печали**.

Вы поняли меня едва ли,

 Когда мой Бог не ваш отец***.

    Великий Четверг 2005

______________

* От греческого Ποιητης - творец, законодатель, инициатор сражения и поэт- Господь наш истинный поэт; одна только молитва "Отче Наш" вызвала столько подражателей, что создала молитвослов и всю богослужебную литературу.  
** В Четверг Страстной Недели Господь наш Иисус Христос был одет в багряницу и терновый венец для поругания.

*** Матф.23:9 И отцом своим не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах.

 

0002 Ода На Псалтирь.

В Поэтах царствует Давид,

 И Литургическое Право—

 Его Знамение и Слава,

Которой в Русских знаменит

 Прилежный сборник в переводе

Древнейших праведных Отцов,

Им освящен Молитвослов

 И все в Синоде и в приходе.

 

0003
Свет Миру не изведал тьмы

 От века так, и так до века.

 И дьявольская картотека

Не хвастает о том. И мы,

 В восторге вечном освящая

Паденье Кровью и трудом,

Грядем послушные, постом

 Себя как хлебом подкрепляя.

 

0004

Я все узнал, что знать хотел.

 Любовь, друзей, и милость Неба,

 И Бога в преломленье Хлеба,

И страсть в прикосновенье тел.

 И тем, кто хочет быть счастливым

И в этой жизни и потом—

Скажу: «Грядите за Христом!

 Любите сердцем не гневливым.»

 

0005 Рассуждение о истинном духе классицизма.

Никто ни ценит од моих,

 И сам я их не почитаю.

 Судьбу же их я полагаю

Одной из вечных и благих.

 Когда певец младой и славный,

Меня беднягу превзойдет—

Мой дух покойство обретет

 В юдоли вечной и державной.

 

0006

Почти и старца и младого.

 С благоговением простри

 Благословенье к ним. Смотри

Не пожелай себе чужого.

 И после темными веками,

Изведав злобы острый меч—

Не мсти безумным, но совлечь

 Спеши венец пред Небесами.

 

0007

Преграды сердцу больше нет—

 Люби! и обретай награду,

 Которой не похитить аду,

Которой в аде места нет.

 Когда растает краткий срок

Нам свыше в мире отведенный,

Венец Любви возьмет влюбленный,

 Едва войдя в Ее чертог.

 

0008

Вес слову придает печаль,

 Вес чувству радость и тревоги.

 Они пришли, и при пороге

Стучат нам в дверь. И им едва ль

 Откажем мы теперь в объятьях—

Всегда мы чутки были к ним.

И тот, кто нами был любим,

 За это числил нас в собратьях.

 

0009

Откуда у меня глагол,

 Что прочь летит без промедленья.

 Ему неведомы сомненья,

И правила новейших школ.

 Он древности одной лишь данник,

И сам себе святой родник,

Он превозносит патерик

 Поэтов— он им стал посланник.

 

0010

Покровы тонкие лежат

 На каждом слове, что изустно

 Летит, разя сердца искусно,

Нигде не испытав преград.

 Довольно ли о том сказать

Незыблемым и вечным словом,

Что уподобиться покровам,

 Что покрывают благодать.

 

0011

Тимпан и гусли я возьму

 И, нового вина взыскуя,

 Восславлю сладость поцелуя

И сердце, сердцем что пойму.

 Тогда начну я песни новы,

Тогда забуду плакать я,

И чаши шумная струя

 Вдруг обагрит мои обновы.

 

0012

Покой и сладость покаянья

 Еще я знаю не вполне.

 Не то, чтоб чужды мне оне,

Не то, чтоб я не знал призванья

 К ним в сердце темном и пустом,

Что тщиться тонкою наукой

Сразиться с безобразной скукой,

 И этим хвастаться потом.

 

0013 Авве Ипполиту Хилину Рыльскому Архимандриту.

Довольство чувств в нас только мнимо.

 Но сколько сил положено!

 И обретается оно,

Как будто— лишь необходимо.

 Но ты, возвышенный аскет,

Сразивший алчность человека

До новых впечатлений века,

 Ты вырвался из их тенет.

 

0014

Так династическим отрадам

 Мы всем в судьбе своей должны.

 Начала вдруг положены,

И вдруг пройдут далечь иль рядом.

 И с них мы взыщем тот восторг,

Что славен чистотой своею.

Его любить и я умею,

 Я выучил его урок.

 

0015

Никто не любить говорить

 О том, что сердцу только больно.

 Но слово льется произвольно!

Ура Творцу! так сотворить

 Несовершенства человека,

Чтоб немощи сердец всегда

Одни как наши господа

 Нам были и Небес опека. 

 

0016

Величием волнений наших

 Мы не заботимся ничуть.

 В последний отправляясь путь,

Мы видим их смелей и краше,

 Чем то, что сокрывали мы

От ближних, от себя, от Бога,

Открыть не находя предлога,

 Рассудка сладостные сны.

 

0017

Победу русскому оружью

 Желая сердцем и душой,

 Что обретаем мы стезей

Обыкновенной прямодушью?

 Лишь сумрачный и зыбкий мир

Или полон уже привычный

У мысли чуждой и безличной,

 Что нас чарует как факир.

 

0018

Тревог, обетов, клятв, признаний

 И прочих таинств, что сошлись

 Над нами войском и взялись

Измучить свыше истязаний.

 Их— этих вестников судьбы

Порочных иль святых немало—

Нам вечно вдосталь. Не бывало,

 Чтоб нам не ведать их труды.

 

0019
Великодушны мы всегда

 К тому, кто нами предызбран

 Для дел любви и в этот сан

Был посвящен не без труда.

 Они— возлюбленные наши

Готовят испытанье нам,

И, их любя не по делам,

 В их честь мы поднимаем чаши.

 

0020

Возьмем перо, оно откроет

 Нам путь великий и прямой.

 Мы поспешим в него душой,

И след наш вечность не сокроет.

 Таков певец! Таков поэт!

Его полюбит почитатель,

И сердце сердцу, как приятель,

 Благословение пошлет.

 

0021

Возьмите лиру, что при ней?

 Лишь стан и струны— стан и струны.

 А где же страшные перуны?

Пророчества грядущих дней?

 Где то, что сладко мы любили,

С чем забывались, что блюли,

Что мы до Неба вознесли

 И в самой смерти не забыли?

 

0022

Доверим ветреность сердец

 Кто деве, кто, однако, Небу.

 Кто лишь досугу на потребу,

А кто, чтоб обрести венец.

 И что нам будет там в расчете,

Когда от всех концов Земли

Восстанем мы, чтоб разочли

 Нас по душе или по плоти.

 

0023 Посвящается Отцу Михаилу Асмусу.

Туман уже покрыл равнины.

 Ничто не силится над ним

 Восстать величием своим.

И лишь курганы исполины,

 Покорные сыны веков,

Известных нам привычкой к брани,

Вознесены над ним главами,

 Как ты над миром, Богослов.

 

0024

Я устаю от дел пустых,

 Для должного же нет минуты.

 И суеты надежно путы

Меня хранят. Тогда святых

 Я вспоминаю, их молю я,

И вот прекрасный слышу зов

В своей душе. Но этих слов

 Привычкой праздной не ценю я.

 

0025

Толпа ликует— Бога нет! —

 Кричит ее Оракул новый.

 Блеснул Мгновенья лик суровый.

И без знамения комет

 Изгнанником больным, в чужбине

Оракул силой Божества

Внимает вышние права

 И тихо гибнет в карантине*.

_____________

* И, право, где ему пребывать как не в чумном карантине.

 

0026

Топор, веревка и наган

 Служили нам столпами права.

 Но вдруг на них нашлась управа,

И разметал их ураган

 Напасти новой— властной черни—

Она грабителям поет:

«Вам восхищение и почет!

 А нам обман, кнуты и терни.»

 

0027

Влачились дни без пробужденья,

 Я не трудился, не учил

 Наречья чуждые. Забыл

Все атрибуты вдохновенья.

 Но кто-то постучал ко мне

И отозвался добрым словом

О языке моем суровом,

 И верном доброй старине.

 

0028

Уж на заре погибнет ночь,

 Не постигая мощи денной,

 Живущей славой совершенной,

Которой мгле не превозмочь.

 Но свет не вечен. И ему

Стремиться есть куда к исходу

И, пробежав по небосводу,

 Он погружается во тьму.

 

0029

Нас вечной балуют игрой,

 Смущающей умы народу,

 И Byron— греческий герой,

И Пушкин— вечно вхожий в моду.

 Но так ли, юность, ты права,

Им образованно склоняя

Свой норов, бешено играя

 В слова, слова, слова, слова!

 

0030

Труба зовет! В поход кровавый

 Пойдут беспечные юнцы.

 Из них одни найдут венцы,

Другие в ад уйдут со славой.

 Им нет числа. Под небом звезд

Они полягут в поле битвы.

За них мы вознесем молитвы,

 Поднимем постриги и пост.

 

0031

Их нет— поэтов прежних дней,

 Но их язык— он жив Глаголом,

 Рекущим Городам и Селам,

Пути Господни и страстей.

 И слово бунта, слово неги

Грозиться карою Судьбы.

Но слово чуткое мольбы

 Хранит заветных чувств побеги.

 

0032

Достанет ли у нас любви,

 Чтоб петь о Боге— так! без цели,

 Как наши праотцы воспели

Его, и в сердце обрели

 Тоску по Отчему чертогу,

Веселье Отческой любви.

И, Господи! — благослови,

 И нас спасться понемногу.

 

0033

Когда под воинской туникой

 Я сердцем к Богу воспылал,

 Он испытание послал

И я пошел в сей путь великий.

 И вот— усталый и больной,

Один исход себе я вижу,

И в нем врага не ненавижу,

 И зло врачую добротой.

 

0034

Добавит соли острослов

 В наш пир веселия и воли—

 И будем праздновать доколе

И упадем во власти снов.

 И там во сне наш пир продлится

И те же чаши будут там,

И неразлучные пирам

 И там найдем мы те же лица.

 

0035

Когда Креститель Иоанн

 Излечит голову от боли—

 И скажет — «Все здоровы что ли?

Грядите вновь в Господень стан!»

 Мы улыбнемся Провиденью,

Что посылает нам Послов,

И из бессмысленных ослов

 В нас создает Венец Творенью.

 

0036

Нас любит Бог как Образ Свой,

 Что сотворен как ожидалось,

 И то, что после с нами сталось

И стало общей нам Судьбой,

 Все— Благодать, все— Провиденье,

Все— Иск Божественный сердцам,

Где страсти царствуют. Глупцам

 Везде прилично самомненье.

 

0037

Я с детства верил в Благодать,

 И, отмечая воскресенья,

 Не зная Бога и спасенья,

Любил уже благословлять

 Все сущее. Случилось чудо!

И этим чудом я узнал

Спасенье, Бога— Он призвал

 И не отверг меня покуда!

 

0038

Природы чудной лик сокрыл

 Туман волною бестелесной,

 Зарей покрылся свод небесный,

Звезды погасли. Я молил

 У Божества не пробужденья

Светила дневного, чей ход

Стремится снова в небосвод,

 Но счастья здесь, а там спасенья.

 

0039

Торопят вина нашу кровь

 В путь новой страсти бестолковой.

 И, облекаясь как обновой

В нее, находим мы любовь.

 Она привязанность земная,

Но время, зная свой черед,

Одежды чувства с нас сорвет,

 От уз земных освобождая.

 

0040

Приди, Весна! — яви свой лик.

 С благословение простри

 Нам длани нежные любви!

И сотвори прекрасный миг,

 Когда все в жизни гармоничной

И протекающей в века,

Нам освятит твоя рука

 Охотою своеобычной.

 

0041

Пока мы вместе лишь в мольбах

 О счастье долгом и взаимном,

 И вдохновением невинным

Все изливается в стихах—

 Мир и покой владеют нами,

Мы Целомудрие одно,

Но лишь оставит нас Оно

 Себе не рады будем сами.

 

0042

Пороку принося дары,

 Его превознося прилюдно,

 Мы поступаем безрассудно.

Но нас зовут к нему пиры,

 И нега дев и упованье—

Что мы нет-нет и избежим

Ужасной смерти. Так дрожим

 И исполняется желанье.

 

0043

Престолу нынче места нет

 Под солнцем Россов. Что случилось?

 Их племя грозно ополчилось

На сей возвышенный предмет.

 И чем живут они, не зная

В челе возвышенных страстей,

Стремясь к погибели своей,

 И беспокойно погибая.

 

0044

Прекрасна жизнь, когда не знать,

 Что ожидает нас за гробом.

 Играя чувством или словом,

Мы равно тщимся избежать

 Всех кар, что вечность нам готовит.

И с ужасом мы равно зрим:

Час близок! Мы его бежим,

 Но он проворный нас изловит.

 

0045

Я Провиденьем покорен,

 Над ним не властны ум и лира,

 И поэтического клира

Оно и счастье и закон.

 И слава Богу! Без числа

Имея к нам беспечным милость,

Он счастье сердца, что явилось

 И горести сожгло дотла.

 

0046

Нет— страсти! Но любви ли— Нет!

 О том, не ведая смятенья,

 Я вам открою: Без сомненья—

Она наперсница побед.

 Она одна поднять возможет

Из погубительных болот

Наш дух. Он ею оживет,

 И песню новую ей сложит.

 

0047

Как беспрестанный поединок

 С судьбой, которой нет конца—

 Есть слава громкая певца

Средь тех, кем шумно правит Рынок.

 Они не ведают щедрот,

Что Небо дарит человеку,

И принимают за калеку

 Тех, в ком блаженство оживет.

 

0048

Где нет любви, там нет знаменья

 О совершении времен.

 И мимолетным ослеплен,

Там человек в оковах тленья.

 И я— я был один из них

Поклонников негодованья

На древние Отцов преданья,

 Любитель прихотей своих.

 

0049

Тропою трудною молитв

 Восходит к небу друг покоя.

 Ему открыто всеблагое

Участие. Он не забыт

 У Бога слова, Бога дела,

У Бога радости и слез.

И дьявол беспокойных грез

 Его смущает, но не смело.

 

0050

Порок, ты ветреный огонь,

 Что носится от сердца к сердцу.

 И, где себе находит дверцу,

Там входит и влечет силком

 Туда излишество, пресытив

Им душу, он ее бранит,

И, веры вдруг разбив гранит,

 Уходит прочь ее похитив.

 

0051

Избавим друга от тоски.

 В стакан плеснем вина младого.

 И перед ним возвысим слово

О том, что годы не легки,

 Но смерть, она страшнее страсти—

И лишь безжалостно возьмет

Огонь из сердца. И поймет

 Душа, что жизнь не в нашей власти.

 

0052

Ищите счастия в любви—

 Найдете разочарованье.

 Так умножает сердце знанье

И сокращает дни свои.

 Любовь жестока, безразлична—

И злато, опыт и талант—

Все ей в корону бриллиант,

 А нам суровый кнут обычно.

 

0053

Теперь я Русский Инвалид—

 Собранье рифм, пустых преданий,

 Советов глупых и желаний,

Что в жизнь никто не воплотит.

 Так все пройдет— меня судить

Сберутся знатоки вопроса.

И их лилеющего носа

 Мой дух не сможет оскорбить.

 

0054

Все злато мира нам не купит

 Блаженства чистого, о нем

 Мы часто грезим и поем.

Судьба же нас манит и лупит.

 Но как же без него нам быть?

Искать в бутылке утешенья

И тратить дни без наслажденья,

 И никого не полюбить.

 

0055

Мой друг, когда умру— прости,

 Что часто был я груб с тобою.

 И, этой не казня виною,

Мой дух на волю отпусти.

 И смерть нас примирить возможет,

Когда, разумные во всем,

Потомство прежде воспоем,

 И нам оно по песне сложит.

 

0056

Наш век— он краток, пуст и зол.

 Но мнит сразиться с Небесами.

 Его пустыми словесами

Господень брезгует Глагол.

 Мы думаем, что мы прилежны,

Что мы добры, что мы сложны,

Что наши чаянья важны,

 Что наши страсти безнадежны.